Суббота. Воскресение: с 10.00 до 18.00. Понедельник - выходной
Входной билет - 3 Евро. Дети - 1.5 Евро. Группы > 10 человек - 2 Евро.
"Прекрасен Мёкерн при серой погоде. Редкая птица распростёрла крылья над зданием Немецкого музея техники..." - Так или примерно так может выразиться наш соотечественник, попав в Берлин в середине апреля и приближаясь к вышеупомянутому зданию по Мёкернштрассе. Равно как и по Треббинерштрассе или по Тепмельхофер уфер. Открывающийся вид потрясает воображение не только илл. сочетанием старинных зданий и современных построек, но и исключительно демократичным подходом к оформлению музея и к технике как таковой. Дело в том, что редкая птица есть не что иное, как американский бомбардировщик С-45. илл. Такие, как он, частенько появлялись в небе над Берлином в 45-м, так же, как, впрочем, и над Дрезденом, где очень мало оставили от знаменитой картинной галереи (в общем-то, одно от другого в двадцати минутах лёта). Потом, в 48-м, американские бомбардировщики появились снова. В этом дивном экземпляре, который "парит" над площадью перед музеем, есть одна очень немецкая деталь, илл. а именно - прозвище: "Rosinenbomber", что звучит как Розиненбомбер. Поскольку немецкий язык славится ёмкостью формулировок, перевести это "имя" одним словом достаточно сложно. Розине - изюм, а бомбер - он и есть бомбер. Такое странное на первый взгляд сочетание родилось из неистребимого американского желания накормить тех, кого они недавно разбомбили. Решив, что определённая часть Германии подалась в социализм не иначе как с голодухи, они стали активно кормить с воздуха зону своей оккупации. Зачастую граждане илл. действительно не очень сытого в 48 году Берлина находили в этих посылках не галеты, тушёнку, крупу, а... изюм. Отсюда и произошло диковинное название, варианты перевода которого предлагаем Вам на выбор: Изюменбомбер, Изюмовый бомбардировщик, Бомбардировщик с изюминкой.
илл.
Берлин и техника - понятия трудноразделимые. В конце позапрошлого века именно здесь затевались рискованные технические мероприятия. Несмотря на ужас, вселяемый этими "опытами" в души местных граждан, они часто заканчивались успешно во славу научно-технического прогресса. То место, где сейчас располагается берлинский музей, было свидетелем не одного такого илл. события. Недалеко отсюда 29 апреля 1882 года от Халензее до Шарлотенбурга через Курфюрстендамм штрассе прокатился первый авто, "движимый неведомой силой". Берлинцы не испугались неведомой силы, и к 1902 году от Штеттенбанхоф до Анхальтера был проложен маршрут электрического омнибуса. С учётом того, что почти весь позапрошлый век Анхальтер был и важнейшим илл. транспортным узлом, и локомотивным депо, да и в прошлом веке не потерял своего "транспортного значения", лучшего места для музея техники найти было просто невозможно. Оно не просто "пропиталось" техническим прошлым, но и в настоящем не теряет своего стратегического положения, окружённое сетью всевозможных транспортных артерий - подземных, наземных и надземных.
илл.
Приветливые секьюрити у входа приветливо смотрят в Вашу сторону. Если кивнуть и сказать "гутентаг", то они расцветут улыбками и тоже скажут "гутентаг", если, конечно, на дворе не "гутенморген". И считайте, что это - первый технический момент. У немцев, как нам кажется, есть некий внутренний механизм - встроенные часы особой конструкции, которые подсказывают им, когда "гутенморген" переходит в "гутентаг", а последний - в "гутенабент". Поскольку они сами понятия не имеют, как это происходит, то и илл. объяснить не могут. Ориентиры "пополудни" никому ещё не помогали. Поэтому не стоит удивляться путанице в приветствиях, а решать, что Вы проспали, следует только в том случае, если добрым утром Вас поздравили с добрым вечером.
илл.
Итак, посетитель, пока ещё безбилетный, попадает в центральный зал и начинает немедленно приобщаться к миру техники до и во время покупки билета. Если кассир обслуживает только одного человека перед Вами, то задаром могут быть осмотрены старинные часы с булыжниками вместо диска маятника, если - двух, то можно успеть составить представление о ткацких станках... и так далее, пока шея не заболит - зал огромный. Особо уставшие туристы, оставив в очереди "самого меткого" или "самого нарядного", могут присесть в расположенном здесь же кафе. "Самых сообразительных" спешим предупредить, что бесплатно посмотреть экспонаты центрального зала, потолкавшись в очереди и уйти, не купив билет, значит обокрасть самого себя.
илл.
Обойти весь музей за один день почти невозможно. Его экспозиция сложилась из более чем ста коллекций, собранных за минувшие 120 лет.
Мы, конечно же, выбрали те разделы, которые нам ближе по тематике. Но если Вы всё же интересуетесь не только "всем, что на колёсах", но ещё чем-нибудь, не относящимся к делу... например, технологией производства сахара, то вам - прямая дорога в музей этого сладкого продукта. Там Вы узнаете, что сахар можно получить не только из одноимённого тростника или свёклы, но, в сущности, из чего угодно. По крайней мере, попробовать получить.
илл.
Если Вы - дама, и Вас несмотря на личное авто и феминизм всё ещё интересуют шляпки (не шляпы, а именно шляпки), то Вам - вверх по лестнице и налево. Будут Вам и шляпки, будут и цветочки к ним. В буквальном смысле слова будут - ручной работы, а ля ретро. Мастер здесь же возьмёт заказ, и Вы украсите свой старинный "роллс-ройс" собой в шляпке "года выпуска...". Больше всего в этой экспозиции поразит нашего соотечественника деревянная болванка для производства кепки типа "аэродром". В таком головном уборе да на 321-м BMW и к мэрии не грех подъехать.
илл.
Любители ставить эксперименты могут смело отправляться в "Спектрум". Это обширное помещение включает в себя не только архивы и библиотеку, но и всевозможные залы для учёбы и опытов. (Любых технических, химических, физических, кроме опытов над людьми и животными.)
илл.
Если у Вас есть старинный автомобиль, в котором не только обивка сидений не изъедена временем, но также и аутентичный радиоприёмник, а ещё Вы не прочь помучить родных и близких, фотографируя их камерой Обскура (запечатляемый объект не должен шевелиться 45 минут), то залы по истории кино-, фотосъёмки, радио - в том числе автомобильной техники - к Вашим услугам.
илл.
Если Вы полагаете, что для покупки автомобиля германские рабочие давали стране угля лет десять-пятнадцать, то Вам небезынтересно будет узнать, как они это делали. Вагонетки порадуют Вас своей допотопностью, а размер шахты наведёт на размышления о том, что этим самым немецким шахтёрам приходилось начинать копить в подростковом возрасте.
илл.
В том случае, если Вас не интересует ничего, кроме колёсно-прикладного искусства, и даже то, как строятся мосты, по которым Вам иногда приходится проезжать, - не поленитесь пройти по залам, так или иначе связанным с архитектурой и градостроительством (мосты, тоннели, дороги, вокзалы). Почти в каждом зале стоит макет того или иного грандиозного, старинного или не очень сооружения, прекрасно исполненный и застеклённый. Под этим стеклянным сарко / фагом, исключительно для привязки к масштабу, стоят не только маленькие люди, но и маленькие автомобили. Мелочевка! Но какая! Изготовленная с идеальной, заметьте, немецкой точностью соответственно размеру каждого макета и соответственно "замакетированной" эпохе. В некоторых залах можно наблюдать строительство макетов воочию, и что естественно - мастеров-создателей за работой.
илл.
Наверное, Вам небезынтересно было бы узнать, что где-то ещё сохранились довоенные игрушечные машинки, серийно производившиеся, с прилагаемым, забавы ради, сборным дорожным полотном. В 30-е годы строительство рейсхбанов дало работу миллионам немцев и привлекло инвестиции в германскую промышленность, с одной стороны, и повысило популярность фюрера Адольфа, с другой. Некоторые заботливые папы, собираясь "дранг нах остен", покупали своим деткам такие вот замечательные игрушки.
илл.
Хорошее слово "вожатый". Ещё лучше - "вагоновожатый". Совсем замечательно - "машинист". Это - уже венец карьеры. Будучи, как говорил Заратустра, "в сердце своём" локомотивным депо, берлинский музей получил уникальную возможность разместить на вышеуказанной крытой площади внушительную экспозицию паровозов, тепловозов, электровозов, словом, всего грандиозно-железного. Грандиозно до такой степени, что любой наш соотечественник может сказать: "И эти люди что-то там говорили о гигантомании в советской промышленности?" Немецкие паровозы времён рейха подавляют зрителя как илл. готические соборы, положенные на бок. Не верится, что таким чудовищем управляли люди, а то и вовсе один человек. Не десять же машинистов требуется, чтобы с места тронуться. А вот что касается десяти кочегаров, то это - весьма вероятно. Прожорливость такого монстра не вызывает сомнений. Можно порассуждать, имело ли смысл городить подобные чудеса техники, изводить столько металла и позволять этому зверю кушать ежедневно пару гектаров немецкого леса. Но исходя из того, что сама машина не очень изношена, можно илл. сделать вывод, что все дрова пошли на разжигание патриотического восторга. Другой, тоже очень не маленький паровоз, с очень немаленькими деталями, при ближайшем рассмотрении действует, как успокоительное после предыдущего экспоната. Его левый буфер выглядит вполне железно, зато правый когда-то, видимо, соприкоснулся с отбойником тупика и оказался не таким стойким. Ещё бы ему быть стойким, если оба буфера деревянные, но очень хорошо выкрашенные "под металл". Из чего можно вывести следующую истину: даже в знаменитом немецком железном есть примеси ценных древесных пород. Гадать, штатная ли это комплектовка или следствие нехватки металла, не имеет смысла. К чести музея надо сказать, что сей всеобнажающий дефект никто не исправляет, облупившуюся краску не восстанавливает, давая тем самым зрителю возможность сравнить железную видимость и деревянную сущность. Сам экспонат отлично отреставрирован, чего нельзя сказать о доброй трети этой коллекции, которая постоянно пополняется. Поскольку ценные, вновь приобретённые экземпляры держать под открытым небом негуманно, они ждут своей очереди в составе экспозиции. В результате можно сделать вывод о том, какая гигантская работа была проделана с их предшественниками. Музей предоставляет и другие уникальные возможности. Так, например, если Вы желаете узнать, что видела в последние мгновения своей жизни Анна Каренина, то Вы смело можете залезть под паровоз. Он как раз тех времён... Дрогнула рессора, сыграло колесо на стыке, упала капля масла с болта, как слеза по... Но вернёмся к деревьям. Вот стоят пальмы, рядом белый колонист-эксплуататор. Сложно сказать, что добывала Германия и что именно перетаскивал маленький паровозик по жёлтой жаркой Африке в западной её части, но, вероятно, что-то весьма ценное, раз за тамошние колонии шла довольно ожесточённая борьба. Подытоживая обзор этого илл. депо, надо отметить, что и паровозы, и вагоны находятся не только в своём стопроцентном масштабе, но и в виде моделей на 14-ти и 16-ти миллиметровую колею. Представлены они рядами и колоннами, въезжающими на вокзал и отбывающими оттуда, с непременными автомобилями в качестве дополнения к местности и в качестве наполнения железнодорожных автоперевозочных платформ. Есть также действующий железнодорожный макет (белые мыши из уголка Дурова позеленели бы от зависти) с тоннелями, мостами, домами, вокзалами и проч. Поиграть в виноватого стрелочника и устроить крушение поезда Вам, конечно, не дадут, а вот поуправлять одновременно двумя составами позволят. По макету ходят достаточно редкие экземпляры хорошо известной в СССР 16-ти миллиметровой железной дороги.
Если Вы вполне насладились созерцанием технических редкостей, если Вы много лет "давали стране угля", побывали под паровозом, почувствовали себя человеком, которому на голову упал фунт изюма, то можете смело отправляться в автомобильное депо. Для этого Вам придётся выйти на улицу, что, несомненно, будет способствовать ясности мысли и незамутнённому восприятию проверенного временем совершенства. После нескольких часов, потраченных на беглый осмотр общей экспозиции, Вы тоже начнёте говорить длинными фразами в архаичном стиле.
илл.
УРА! МЫ ИДЁМ ИСКАТЬ СКЛАД!
Примерно так радостно отреагировал Шарик на предложение дяди Фёдора. "Не склад, а клад", - поправил Матроскин. И это - верно. Депо на самом деле клад. Его действительно придётся поискать, если нет карты (но у нас есть карта). И это действительно склад.
Берлинский музей имеет в своей коллекции 200 мотоциклов, среди них полное собрание всех, которые Цундапп, и около 200 автомобилей от Де Дион-Бутон 1883 года до НСУ 1972 года. Большинство автомобилей находятся во временных экспозициях музеев-партнёров за рубежом. В запасниках есть и наши "соотечественники", среди которых "Чайки", "Волги", и даже 401-й "Москвич", но их нам увидеть не довелось. Зато мы встретили старых знакомых, о которых наш журнал подробно писал - БМВ-Дикси 1929 года, правда, в другом кузовном исполнении, малышей БМВ-Изетта 1956 года и Цундап-Янус 1958-го, Адлер-Трумпф 1935-го, Вандерер 241937 года, Мерседес Бенц 190 1961-го.
илл.
На складе, что называется на полках, стоят некоторые особо ценные, как сами по себе, так и для данного музея в частности, старинные авто. Некоторые отреставрированы, другие - ещё нет, и их состояние далеко не самое лучшее. Как только музей будет окончательно расширен и достроен на одно-два помещения, все автомобили съедутся в постоянную экспозицию, а пока этот склад - уникальный в своём роде. Так что никакого разочарования от такой скученности автораритетов на недостаточной площади Вы не испытаете. Напротив. Вас может посетить следующее впечатление: Вы попали в хранилище некоего скряги-коллекционера, который берёг своё богатство подальше от чужих глаз так, чтоб никто не догадался... А вот теперь он помер, туда ему и дорога, и Вы, наконец, получили возможность узнать, что это он там прятал за неприглядным фасадом. Кстати, о наследстве. Иной раз его можно вернуть, даже если кажется, что оно совсем из рук уплыло. Так было с одним очень ценным экспонатом под названием Клинбергенваген. Этот автомобиль вызывает стойкие ассоциации с опять-таки апрелем, а конкретно - с 5 апреля 1242 года, то есть с днём Ледового побоища. Внешне ни дать ни взять - тевтонский рыцарь. Этот славный потомок любителей ходить клином был построен в 1902 году. В 1945 его вывезли в числе прочих трофеев из Германии, и до недавнего времени он украшал собой московский Политехнический музей, откуда пленника выкупили, обменяв на несколько автобусов. Так что никто в накладе не остался. Теперь он твёрдо упирается старинными шинами в германскую землю (плюс метр бетонного пандуса). Немцы вообще бережно относятся к наследству, точнее сказать, к наследию - поддерживают связь с музеями в других странах, в частности с рижским. Там был приобретён другой представленный в депо раритет - нежно-голубой "Примус". Не тот, на котором бабушка жарила Вам оладушки, а страшный по названию, но очень славный Цугмашин 1938 года. Если бы этот экземпляр со всяким отсутствием намёка на радиатор в надлежащем месте выехал бы на улицу, то даже у очень спокойных немцев вызвал бы испуг: "Он такой, какой надо или лучше отойти от греха?" Потому как машина, неспособная "кипеть", по идее, должна взорваться. Знатоки будут спокойны - радиатор у неё в "багажнике". Такого железного коня, как и просто коня, если он горячий, не стоит обходить сзади. Тут, правда, аналогия не совсем точная - обычный конь лягнуть может, а этот - пардон, выпустить пар.
илл.
Вообще же здесь всё по-простому, можно сказать по-домашнему, то есть по-гаражному. Ценные экспонаты стоят на простеньких стоечках, а то и вовсе на пенопластовых блоках. Некоторые, которые волею судеб оказались во втором ряду, выглядят унылыми и разжигают любопытство граждан. Народ то и дело привстаёт на цыпочки, тянет шеи. Вот чего совсем разглядеть невозможно, так это обширное собрание автобусов. Эту коллекцию выставляют на всеобщее обозрение только в последние выходные сентября. Так что, если Вам интересны именно автобусы, - подгадывайте поездку.
Насмотревшись на машины в целом, Вы смело можете переходить к деталям. Таким, как, например, "Болт и Гайка". Это кафе у входа в музей. Название может быть без ущерба для смысла трансформировано в привычное Вашему уху "Винтик и Шпунтик". Здесь можно посидеть или постоять, если ноги держат, посмотреть на граждан разных стран, хлебнувших музейных впечатлений.
Вместо эпилога
В Берлине было пасмурно, несмотря на прекрасный месяц апрель. И хотя солнышко не блестело, травка, как ей и положено, - зеленела. По московским меркам - типичный июнь.
Из музея вышла семья американцев. Ребёнок на руках отца, увидев фургончик мороженщика, как и все нормальные дети, запищал: "Папа, папа, мороженое!" На что папа, как и положено заботливым папам, ответил: "Никакого мороженого, дорогой!" и аргументировал: "Здесь - зима".
Тоже мне, десант с Юпитера! Хотя с другой стороны... в январе до нашего Политехнического они бы просто не дошли.
