В момент сотворения Природа обошлась с человеком гораздо менее лояльно, чем с другими своими детищами. У хищника есть клыки и когти, его тело защищает броня-шкура, силу дают мощные мускулы. Он сам, изначально, идеальная боевая машина. А человек слаб, и единственное его преимущество - ум и хитрость. И далеко не последнюю, если не главенствующую роль в этом превращении сыграл тот миг, когда человек взял в руки кремнёвый осколок и понял, что он может стать отличной альтернативой клыкам и когтям его врагов. Человек открыл оружие и стал сильнее. Он получил свой уникальный шанс на выживание...
Появление первых ножей и кинжалов, изготовленных из кости и камня, археологи зафиксировали ещё в палеолите. Так кремнёвые кинжалы с рукояткой, найденные на территории северной Европы, определённо можно уже назвать настоящим оружием. И сами лезвия и рукояти были выполнены с мастерством и заметным проявлением художественного вкуса. Вряд ли сейчас эти безыскусные рисунки, где насечками намечались символические фигурки животных и магические знаки, могли бы соперничать с изысками современных оружейников, но, начав украшать оружие, первобытный мастер точно так же вкладывал в него душу, частицу себя.
Следующим важным этапом стало открытие свойств и способов обработки меди. Металл давал гораздо больше простора для творчества, он был более податлив по сравнению с камнем и позволял варьировать формы с учётом не только природной формы материала, а задумкой самого мастера, его нуждами.К тому же вес и твёрдость металла наглядно показали неоспоримое преимущество перед каменными изделиями, и это привело к тому, что сочетание полезных качеств ножей (лёгкость в нанесении ударов, эффективность повреждений) с тяжестью и размерами палиц породило новый вид оружия - мечи. Меч исправно защищал хозяина в рукопашной схватке, давал возможность не только успешно обороняться, но и более уверено нападать, и потому стал незаменим в бою с хищниками, как покрытыми шкурой, так и двуногими. А использование бронзы лишь усилило его эффективность и надёжность.
Несомненно, большое влияние на прогресс в области развития и закрепления базовых форм холодного оружия оказали блистательные завоевания Древнего Рима на территории Европы.
Позже, когда римская империя пала, её уроки были использованы народами, ранее поневоле "вкусившими" плоды культуры завоевателей, но не растворившихся в ней, а взявших от неё только лучшее. Германские племена, ранее пользовавшиеся большими боевыми ножами "саксами", позаимствовали у римлян форму короткого меча - "гладиуса", но использовали все свои уникальные знания и значительно преобразовали прототип. Впоследствии мечи и боевые ножи стали увеличиваться в размере (длина рубящего клинка возросла до 40-60 см при ширине около 4 см), "сакс" превратился в "лангсакс"", а чуть позднее - в легендарный "скрамасакс". Найденные в Фронстеттских могильниках клинки достигали 120 см и, хотя их можно назвать скорее исключением из правил, гигантами в мире оружия (средние размеры "скрамасакса" равнялись 40-80 см при ширине до 6,5 см), независимо от размера, оружие это имело очень внушительные боевые достоинства. К слову, рассказы о преимуществе вооружения римской армии были несколько преувеличенными, ведь даже форма классического стального обоюдоострого меча - "спаты", была заимствована самими римлянами у галлов. К тому же, римляне так и не смогли освоить выделку качественного железа, а "варвары" кельты уже к V веку научились не выжигать из железа углерод, что очень положительно сказывалось на ковкости и прочности изделий, а также открыли метод избавления от "слабого" железа путем коррозии. Им же приписывают и открытие секрета выделки стали.
Германцы усовершенствовали римскую "спату", её длина и вес возросли, мечи приобрели характерную форму с конусообразным навершием и коротким перекрестием, и именно они стали к VIII веку нашей эры родоначальниками семейства рыцарских мечей феодальной средневековой Европы.
В бронзовую и железную эпохи оружие из утилитарных орудий превратилось в знаки отличия, владение им стало обозначать принадлежность к воинскому званию (например, личная гвардия правителей или высокий армейский чин) или элитной касте храмовых жрецов. В Древнем Египте, Шумере и Греции оружие стало атрибутом божеств, в чью юрисдикцию входили власть, сила и воинская доблесть. А вот по традициям цивилизации древних инков и ацтеков непосвященный, лишь только коснувшийся жертвенных кинжалов, карался немедленной смертью. Оружие стоило очень дорого и владеть им мог только человек свободный, знатный и состоятельный, рабы и неимущие категорически не имели права его носить. В Скандинавии трелл (невольник) становился свободным, лишь если в бою с врагом хозяина доказывал свою смелость и после этого мог рассчитывать на то, что станет полноправным членом рода и воинской дружины, получив право на "свой" меч. Германские племена, по свидетельству историков, обращались к оружию и тогда, когда желали узнать волю богов: "Они сводят вместе взятого каким-нибудь образом в плен воина того народа, с которым ведётся война, с избранным из числа своих соплеменников, каждого с своим национальным оружием, и победа того или другого воспринимается как предзнаменование".
Развитие боевой культуры было настолько бурным, что это не могло не отразиться и на культуре в общем: исполнители пирриха (танца с острова Крит) использовали щиты и копья, имитируя боевые движения вплоть до стрельбы из лука; римские салия, геранос, сиртаки - все они включали в себя элементы движения воинов и были очень популярны. Византийский макелларион исполнялся с использованием ножей, а средневековый буффон невозможно представить без меча и щита.
И на Востоке филигранное искусство владения мечами сочеталось с глубинной философией. Безупречные воины, безгранично верные кодексу Бусидо и ежедневно живущие с смертью за плечами - самураи... Существование самурая было обусловлено педантичным соблюдением правил, подавляющая часть из которых имела строгий ритуальный характер. Напрямую коснулось это и оружия, сопровождавшего воина всю его жизнь, от мига посвящения до последнего вдоха. Основной длинный меч "катана" и короткий (вспомогательный) "вакидзаси" являлись непременными составляющими вооружения каждого самурая, причём с ними он не расставался ни на минуту. Сон, тренировки, бои и повседневная жизнь - мечи всегда сопровождали самурая и его семью на протяжении не одного поколения. Мечи лежали рядом с новорождённым ребёнком и умирающим стариком, по клинку определялись древность и достоинство рода. Известны роды, хранящие "катаны", чей возраст исчислялся более чем семью сотнями лет. Семейную "катану" нельзя было потерять или подарить, новый меч мог появиться у самурая только в том случае, если прежний был сломан в бою. Даже пугающий западное восприятие своей холодной бесстрастностью, но свидетельствующий о колоссальной силе внутреннего духа обычай "харакири" (или "сеппуку" в более благородной транскрипции), когда самурай сам карал себя смертью за малейшее нарушение кодекса чести, был связан с его оружием. Большое значение придавалось эстетике ритуала и потому, кроме вспарывания тела, самураю должен был помочь ближайший друг или соратник: взмахом меча он отделял голову самоубийцы, которая должна была остаться висеть на лоскуте кожи. Голова, отделенная от тела, и её падение - всё это могло лишить смерть самурая её достоинства и мрачной красоты.
Предком "катаны" был "тати" - меч с сильно загнутой рукояткой, больше напоминающий одну сплошную дугу. Длина клинка составляла около 80 см, а рукоять равнялась примерно одной его четверти. Первоначально длинные изогнутые мечи предназначались для конного боя, а более короткие для пешего, но позже они были унифицированы и к VIII-X веку стали использоваться уже более широко - как в конном, так и в пешем поединке.
Миямото Мусаси (1584-1645), чьё имя было прославлено в истории изобретением техники боя "Два меча как один" (что означает виртуозное владение двумя клинками одновременно), по праву заслужил высокий титул "Мастер мечей". Как истинный самурай он искусно владел и оружием и пером, о чём свидетельствуют совершенные по лаконичности и образности строки, дошедшие до нас:
"Удар мечами наискось - словно дрожание крыльев
Невесомой стрекозы, зависшей на мгновенье
Над мерцающей гладью пруда"
"Клинок меча подобен
Прохладному потоку горного ручья.
И я любуюсь им прозрачным летним утром"
Запад также сумел привнести свою, пусть и менее утончённую, но все же поэтику, создав образ рыцаря в сияющих доспехах, образ доблести и чистоты помыслов, помноженных на силу. Само посвящение в рыцари происходило символично: "per balteum" - ударом перевязью; "per alapam" - ритуальная пощечина (считалось, что это - первое и последнее оскорбление, которое рыцарь сносит, не теряя чести) и "per spatam" - собственно, удар плашмя лезвием меча по плечу неофита, окончательно завершающий торжественную церемонию.
Давалась такая возможность лишь избранным, лишь достойнейшим. Не случайно в песнях и легендах можно найти упоминание о том, что оружие в руки героя вкладывали посланники богов или мистические существа. Достаточно вспомнить героя скандинавского эпоса Сигурда (в германской версии - Зигфрида), меч которого, названный "Грам", был выкован из обломка копья самого Одина; короля Артура, его учителя Мерлина и блистающий "Эскалибур", которым, по свидетельству легенд, Артур поражал восемьсот сорок человек единым взмахом; доблестного Роланда, которому меч был передан от ангела Господня руками Карла Великого.
К слову, в "Песне о Роланде", написанной предположительно в середине XII века, можно очень ясно увидеть, какую действительно важную роль играл меч для рыцаря. Он был знаком отличия и, своего рода, священным реликварием. В набалдашнике меча Роланда, изготовленного из горного хрусталя и позолоченного позже, хранились частица одеяния Богоматери, зуб Святого Петра, кровь Святого Василия и прядь волос Святого Дениса - очень значительные святыни для христианского воина. Кроме того, меч воспринимался как нечто живое, одушевлённое. Не зря ведь каждое подобное оружие нарекалось собственным именем, поэтичным или грозным, но всегда говорящем о его "характере", достоинствах и славе. "Жуайез" ("Радостный") - меч Карла Великого; "Дюрандаль" Роланда - меч, чьё имя можно перевести с старофранцузского как "Твердый" или "Прочный"; "Aettartangi" - "Меч Поколений" героя исландских саг Греттира Сильного; "Хрутинг", принадлежавший прославленному Беовульфу; "Щербец" польского короля Болеслава, "Грам" или "Лютый" Зигфрида...
Потеря меча - несчастье, сравнимое лишь с гибелью любимой или верного друга. В заключительных строфах "Песни...", когда Роланд, истекающий кровью после жестокого сражения, понимает, что ворота вечности уже готовы распахнуться для него, мысли его только о том, как избавить свой меч от возможного бесчестия, ожидающего после смерти хозяина. Собрав последние силы, граф пытается разбить меч о скалу, чтобы враг не завладел благородным клинком:
"Пора нам, Дюрандаль, с тобой проститься.
Мне больше ты уже не пригодишься.
С тобой мы многих недругов побили,
С тобой большие земли покорили.
Там Карл седобородый правит ныне.
Владеть тобой не должен враг трусливый:
Носил тебя вассал неустрашимый,
Такого край наш больше не увидит!"
("Песнь о Роланде", строфа CLXXI).
Эти времена можно назвать расцветом в истории холодного оружия. И если первый всплеск эволюции в оружейном деле был обусловлен открытием новых материалов, от камня до стали, то в этот момент революционной становится форма и предназначение: оружие становится из только колющего только рубящим, что очень хорошо иллюстрируют примеры мечей Меровингской и Каролингской эпох. В Средневековой Европе начинают использовать способ особого изготовления стали - дамаскирование. Процесс этот был весьма сложен, за каждую операцию (заготовку металла, проковку полосы, полировку, закалку, заточку, насаживание клинка на рукоять) отвечал особый человек и по тому времени технология являлась самой передовой. Кузнецы использовали три железных полосы и четыре стальных, после чего полосы попеременно сваривались в единую. Затем полученный "сварок" перекручивали или, надрубив, складывали гармошкой, а потом проковывали в полосу. Таких полос заготавливали несколько, от двух до восьми. Из них сваривали основу клинка, к которой уже и наращивали стальное лезвие. В зависимости от различного сочетания пластин на поверхности клинка получался различный рисунок. Длина подобного меча могла достигать 95 см, при ширине лезвия 5-6 см и толщине не более 5 мм(!), а вес его не превышал 700 г. Меч, выполненный по такому методу, ценился очень высоко, стоимость доходила до 1 000 золотых денариев, что в пересчете дает 4 кг 250 г чистого золота. Известен документ, в котором король Теодорих Великий (454-526) благодарит своего шурина, короля вандалов Тразамунда (496-523), за присланные им в подарок мечи, "клинки которых гладкие и блестящие, как зеркало, и украшены узором в виде червячков". Однако, к IX-Х вв. техника дамаскирования несколько упростилась, а некоторые клинки изготовлялись вовсе без нее. И связано это было не с утерей секрета изготовления, а с тем, что мастера начали использовать прочными сталистые соединениями, что значительно удешевило изготовление оружия. Теперь на сердечник из железа накладывались две тонкие боковые пластины из сложноузорчатой полосы и они больше не составляли основу самого клинка. Несмотря на изменения технологии, красота этого оружия (помимо его явной практичности) оставалась неизменной и, как сказал в IX веке багдадский философ Аль-Кинди: "Глядя на дамасскую сталь, видишь ее как снаружи, так и внутри".
До 12-го века форма мечей оставались практически неизменной и они получили широкое распространение по Западной и Восточной Европе, став предметом оживленной торговли между странами. Так называемый норманнский меч получил свое название не оттого, что был изготовлен в определенном месте - воины принесли его с собой в Киев и Смоленск, Британию и Италию, хотя именно в Скандинавии в ходе археологических раскопок было найдено более двух тысяч экземпляров мечей подобного типа, датированных еще IX-Х вв.
Тогда же появились и печально известные "мечи правосудия", служившие для исполнения смертных приговоров через обезглавливание. Их украшали символами и надписями, подходящими по случаю - изображениями виселицы, плахи, распятия, скорбящей Богоматери и различных святых, Фемиды с весами и герба города, писали имя палача с датой, цитаты "с моралью" и отрывки из Библии. Письменные свидетельства сообщают о том, что мечи эти отличались шириной и были закруглены у острия, где делалось специальное отверствие для того, чтобы меч можно было повесить на стену. Для увеличения силы удара и тяжести в это отверстие вкладывались свинцовые грузила, а в более ранние времена некоторые мечи имели пустоты, заполненные ртутью, рукоять украшалась бубенчиками. "Возраст" старейших мечей датируется XIII-м веком, но форма их сохранилась практически неизменной до XVIII-го.
Наиболее известными производителями оружия в раннем Средневековье были области, богатые чистой железной рудой: Пассау на Дунае и Золинген на Рейне, позднее - прославленные мастера из Толедо, Милана, Нюрнберга и Аугсбурга. Стоимость только одного панциря могла равняться цене быка или породистого жеребца. Начав с использования узорчатой сварки из скрученных слоистых пород железа с наваркой хорошо обуглероженного лезвия, оружейники постепенно усовершенствовали технологический процесс и перешли к более практичному приему закалки сплошного стального клинка. Цеха оружейников по праву пользовались уважением, имели свои гильдии в городах и право ставить специальные обозначения на своих изделиях. Из наиболее известных марок того времени можно назвать "Миланского скорпиона", "Пассауского" и "Золингенского волчка".
В XVI-XVII веке, когда начала процветать и декоративная отделка оружия, в работе над ним принимали участие многие великие художники: Альбрехт Дюрер с оружейником Кольманом Гельмшмидтом из Нюрнберга создал великолепные серебряные латы для короля, Ганс Гольбейн изготовил для гильдии Аугсбурга множество эскизов.
Развитие типов холодного оружия на Востоке шло несколько иным путем. Япония и Китай существовали совершено изолировано, и потому все формы уникальны в своем роде. На восточную часть Европы сильное влияние оказали ближевосточные соседи - Турция, Персия (а через нее и Индия), степняки Азии. В этом случае расположение Киевского и Московского государств давало значительные преимущества - будучи центрами пересечения торговых путей, они могли заимствовать наиболее удобные формы как с Востока, так и с Запада.
Именно поэтому наряду с классической формой мечей, в восточной части Европы получила распространение и сабля. Её прародителями нельзя назвать определенно ни германский скрамасакс, ни древнегреческую махайру. Скорее стоит благодарить за это непривычное изогнутое оружие с односторонней заточкой, удобное как для рубки так и для укола, гуннов. Преимущество сабли состояло в том, что скользящее положение лезвия в отношении противника присоединяет к удару рубяще-дробящему еще и режущее свойство ножа, к тому же рука при использовании сабли утомлялась гораздо меньше. И хотя европейское рыцарство относилось к кривому оружию крайне отрицательно, на Руси к XIV веку сабля практически вытеснила место мечей. Сперва главенствующее место занимал так называемый "турецкий" тип, отличием которого был широкий клинок с обоюдоострым заточенным расширением, называемым " елмань"; затем, ближе к XVI веку, более узкий и легкий персидский. К XVII веку в России начали появляться и кавказские шашки, клинок которых не имел крестовины и был очень мало выгнут.
Мастера Средней Азии, начиная с XVI-XVII века, прославились на весь мир и уникальными техниками, среди которых можно назвать "узорчатую сварку" - сварочную сталь, иногда ошибочно именуемую сварочным булатом, и детальной отделкой декоративных элементов оружия. Широко известны были изделия из Бухары, Самарканда, Коканд, а так же продукция знаменитых оружейников и ювелиров из Кубачи (Дагестан).
По праву пользовались успехом клинки с Кавказа с клеймами "волчок" и "гурда", работы кинжального мастера Базлая (XIX в.); Георга Пурунсузова (первая половина XIX в., Грузия); изделия дагестанских мастеров Османа, Мухаммеда, Исмаила, Гассана и других (конец XIX - начало XX в.).
Известен случай, когда в 1833 году на обучение к братьям Елизаровым из Тифлиса, которые занимались изготовлением "узорчатой сварки", был специально отправлен на обучение русский мастер с златоустовской оружейной фабрики Василий Ужаков. Различные умельцы прославленных школ стремились овладеть секретами мастерства для того, чтобы в конечном итоге создать шедевры, которые стоят в одном ряду с лучшими образцами мировых произведений искусства.
К сожалению, со временем холодное оружие утратило прежнюю роль, уступив свое место на арене истории куда более современным и изощренным изобретениям. И хотя даже при первом появлении арбалетов и мушкетов церковь официально проклинала их создателей, как тех, кто нарушает законы благородного боя, прогресс остановить невозможно. Сейчас встретить холодное оружие можно или как элемент исторического национального костюма, или как часть снаряжения туристов и охотников. Кое-что сохранилось и на армейском вооружении - уставное или строевое клинковое оружие. Преимущественно оно изготавливалось заводским способом, но известны случаи, когда в военное время оружие изготовлялось частными предприятиями и мастерами. Например, офицерское холодное оружие до 1917 года производилось, среди прочих, в оружейной мастерской Фомина в Москве или фирмой "Шафф и сыновья" из Санкт - Петербурга. Из старых дореволюционных запасов снаряжались первые кавалерийские полки Красной Армии, а для шашек, изготовленных в первые годы советской власти на Златоустовской оружейной фабрике и Тульском оружейном заводе за образец брались чертежи 1881 - 1904 годов.
Несмотря на то, что холодное клинковое оружие утратило свою главенствующую роль, все еще находятся настоящие ценители красоты строгих изящных линий; те, для кого блеск стали - словно кожа живого существа. И пусть прошли века с тех пор, когда от верного клинка зависела жизнь его хозяина, но разве и сейчас, при взгляде на витрину в музее или кадры исторического фильма, не дрогнет что-то в душе? И разве не верны и по сей день слова "У обнажённого меча, из всех времен одно - Сейчас!"?!
В заключение хотелось бы привести мнение человека, для которого оружие - не просто стильный аксессуар или дорогая игрушка, а некий мост в прошлое, живая связь с историей. Это Максим Макаров, он же - ярл Рагнар, предводитель дружины варягов из клуба исторической реконструкции "Серебряный Волк" (Москва). Образованный в 1992 году, клуб принимал участие в многочисленных фестивалях и турнирах в России и за рубежом, его члены снимались в фильмах "Юрий Долгорукий" режиссёра С. Тарасова и "История государства российского" Ю. Сорокина.
BF: С чем, на твой взгляд, сейчас может быть связан всплеск интереса к холодному оружию? Можно ли говорить о возрождении традиций или всего лишь дань моде?
ММ: В обществе вновь возникает потребность в поиске новых идеалов, новых героев. "007" уже не на высоте. Человек, сам того не понимая, стремится к хорошо забытым образам Прошлого. Очень актуальна идея исторических, если угодно, природных начал, отсюда и создание новых форм: Человек-Природа, Человек-Инстинкт; некий образ благородного варвара, наполненного не только природной силой, но и звериным чутьём, который умудряется со всем багажом древних знаний существовать в бетонных джунглях. Дуболомы с огромными мега-пушками уступают место образу героя древности, спутником которого всегда был и остается острый клинок. С другой стороны, возможно, в старой борьбе между огнестрельным оружием и холодным наступило перемирие и клинковое оружие вновь начинает занимать достойное место. Одно могу сказать: мода - создание человека и, как голодная собака, она вечно крутит мордой в поисках манящего запаха еды.
BF: Как сам ты относишься к своему оружию? Что оно значит для тебя?
ММ: Для любого воина его оружие священно, о нем не говорят и не показывают. Само его наличие накладывает на человека огромную ответственность, изменяет характер и взгляд на жизнь.
BF: По твоему мнению, почему среди "реконструкторов" так много мотоциклистов? Что между ними общего?
ММ: Дух! Дух людей, привыкших глядеть на мир не через форточки и дверные глазки, а стоя в поле или мчась к горизонту. Людей, которых слепое и заскорузлое обывательское мнение всегда будет называть отверженными.
|
|
